Невидимый свет - Страница 6

За рулем сидел Джимми. Где, черт бы его побрал, он раздобыл автомобиль? Буба переполняла любовь к брату, когда он прибыл к воротам тюрьмы Форт-Смита, расположенной в западной части города, поэтому у него и мысли не возникло спросить про машину, а Джимми не стал ничего объяснять. А автомобиль красивый – блестящий элегантный "фэрлейн", новенький, будто только что выехал из демонстрационного павильона, с автоматической коробкой передач и, конечно же, с откидывающимся верхом. Джимми вел машину, как Бог. Он несся по Роджерс-авеню, обгоняя другие автомобили, весело сигналил, с уверенностью кинозвезды зазывно махал рукой молоденьким девушкам.

Те неизменно махали ему в ответ, и это смущало Буба. Джимми был женатый человек. Он состоял в браке с Эди Уайт, дочерью вдовы Джеффа Уайта, а она считалась первой красавицей. И охота Джимми флиртовать с незнакомками? Ведь все так замечательно устроено. Мистер Эрл нашел Джимми работу на лесопилке в Нанли; Джимми с Эди будут жить в коттедже на окраине города, на скотоводческой ферме, хозяин которой, Рэнс Лонгэкр, не так давно умер. Мисс Конни Лонгэкр, вдова Рэнса, обещала не брать с них денег за проживание, если Джимми будет помогать перегонять скот. Джимми тем временем научится ремеслу на лесопилке. Может быть, даже выбьется в управляющие. Все так хотят, чтобы у него получилось.

– Посмотри на тех девчонок, – говорил Джимми, обгоняя микроавтобус "Понтиак". Четыре миловидные светловолосые девушки, по виду – настоящие капитанши болельщиков, улыбнулись, услышав возглас Джимми:

– Эй, красотки, хотите мороженого?

Девушки рассмеялись, понимая, что Джимми, такой симпатичный и шумный парень, не имел в виду ничего дурного. Тут Буб заметил, что их автомобиль заехал за разделительную линию и прямо на них надвигается грузовик.

– Дж-дж-дж-дж…

– Слушай, поехали в кино, в "Скай-Вью", например, на "Соблазнительную девушку"! – вопил Джимми.

Грузовик…

Водитель грузовика засигналил.

Девушки закричали.

Джимми расхохотался.

– Дж-дж-дж-дж…

Джимми одним движением кисти крутанул руль, нажав ногой на педаль акселератора, и с мастерством настоящего гонщика втиснул машину в крошечное пространство между микроавтобусом, едущим справа, и грузовиком, несущимся навстречу с пронзительным ревом и громыханием.

– Ууууууу! – напевал Джимми. – Я – свободный человек, черт возьми.

На следующем повороте он резко свернул влево, выбросив из-под колес фонтан гравия, и поехал вновь к центру города.

– Найди мне музыку, Буб Пай, старый ты пес.

Буб уловил знакомый ритмичный мотив, как раз то, что просил брат.

– Черномазый поет, – заметил Джимми.

– Н-н-н-н-нет, – наконец-то выговорил Буб. – Это белый. Просто у него голос, как у негра.

Джимми стал вслушиваться. Действительно, белый. Белый парень с хорошим чувством ритма. Белый парень, в котором сидит негр, энергичный, полный жизненных сил, горячий и опасный.

– Как зовут певца? – поинтересовался Джимми.

Буб не помнил. Какое-то новое имя, трудно запоминающееся.

– Не могу вспомнить. Будь он проклят, – ответил Буб.

– Ну и дурак, – прокомментировал Джимми, широко раздвигая губы в знакомой улыбке, как бы давая понять, что это не имеет для него никакого значения.

Джимми взглянул на часы. По-видимому, он знал, куда направляется. А вот Буб пребывал в неведении; до этого он всего несколько раз заезжал в Форт-Смит.

Вскоре Джимми затормозил.

– Как раз полдень, – сказал он.

Они остановились в оживленном месте на бульваре Мидлэнд, напротив большого продовольственного магазина с вывеской "Продукты ИГА". Буб впервые видел такой большой продовольственный магазин.

– Черт побери, – произнес Джимми. – Ты только посмотри, Буб? Посмотри, сколько здесь народу. И все тратят свои чертовы деньги на жратву. Эй, парень, да в этом месте, наверное, скопилось никак не меньше пятидесяти-шестидесяти тысяч долларов.

"Интересно, к чему он клонит?" – спрашивал себя Буб. Ему не нравился разговор Джимми.

– Дж-дж-дж-дж-дж…

Но, будь он проклят, Джимми – удачливый парень.

Час, два, три, четыре часа – РОК,

Пять, шесть, семь, восемь часов – РОК,

Девять, десять, одиннадцать, двенадцать часов – РОК.

Мы до упаду будем сегодня танцевать

РОК! РОК, РОК, РОК – до утра один РОК!

Спущенные с поводка собаки нашли ее. Эрл слышал их возбужденный истошный лай.

– Они, собаки, не…

– Они ничего не тронут, – заверил Поп.

– Сюда, сюда! – кричал Джед Поузи. – Черт бы вас побрал, сюда идите!

Тяжело дыша, Эрл с трудом продирался вверх по склону сквозь деревья и колючие кусты и наконец вышел на расчищенный, не защищенный тенью участок, под убийственно палящие лучи солнца.

Джед, с тяжело вздымающейся грудью, стоял у оврага, стенки и дно которого были из глинистого сланца; иссушенная беспощадным солнцем земля окаменела и потрескалась. По другую сторону оврага сидели три пса, отгоняя лаем злого духа. Однако злой дух уже побывал здесь и сделал свое дело.

Ширелл лежала на боку; льняная розовая юбка задрана до пояса, трусики сняты, блузка содрана – постыдное зрелище. Широко открытые глаза смотрят безжизненно. На серой, почти бесцветной коже – толстый слой пыли. Все тело раздулось, напоминая накачанный воздушный шар в форме человека. Левая часть лица девушки, куда, очевидно, ударили камнем, – сплошной синяк, покрытый потрескавшейся коркой запекшейся крови. В трех шагах от трупа валялся камень со следами почерневшей крови.

– Все дырки наружу, – отметил Джед. – Вон смотрите, все видно.